† Свято-Воскресенский Русский Православный Собор, Ванкувер

Русские в изгнании, выброшенные революционной волной из своего отечества на берега разных стран, привезли с собой одно единственное сокровище – православную веру, которая была для них путеводной звездой в тяжелые годы эмиграции и помогала им преодолевать лишения и трудности. В конце июля 1926 года великолепный (по масштабу того времени) пароход “Императрица Канады” завершил десятидневное транс тихоокеанское плавание из Иокогамы и тихо причалил в порту Ванкувера.
С этим пароходом прибыло около сорока русских из Харбина. Мы все приготовились сойти на берег новой, подающей надежды земли, но когда канадские чиновники проверили наши паспорта, то оказалось, что паспорта, выданные нам английским консульством в Харбине, ничего не значат для канадского правительства. И нам следовало вернуться в Харбин. Положение было трагичным. В те времена не существовало организаций, выступающих в защиту человеческих прав, не было иммиграционных агентств, которые бы могли помочь новым иммигрантам, прибывшим без копейки денег, и в частности, русским иммигрантам.

Пароход должен был оставаться в порту две недели, а мы должны были жить на борту этого парохода и ждать обратного путешествия. Я никогда не забуду, как мы стояли на верхней палубе, с восхищением глядя на чудесное утро и на город, в котором  нам не суждено было поселиться. И мы вдруг заметили величественную фигуру седоволосого старца, русского монаха, который шел по сходням к пароходу. Мы не могли поверить, что в этой далекой стране, находящейся в тысячах миль от нашей родины, мы в действительности увидели русского батюшку с большим нагрудным крестом и в клобуке. Он подошел прямо к нам, и мы бросились к нему под благословение.

С тех пор прошло 73 года, и каждый раз, когда я вспоминаю про эту встречу, слезы наворачиваются на мои глаза. Этот батюшка оказался архимандритом Антонином (Покровским), настоятелем Свято-Воскресенской церкви в Ванкувере, основанной им в 1924 г. В одно мгновение на палубу был вынесен стол, покрытый белой скатертью. Отец Антонин положил на него крест и Евангелие, надел облачение, благословил нас и начал молитвенное пение.

Теплое августовское солнце ярко светило на голубом небе, и мы, русские изгнанники, забыли о своем несчастье, когда зазвучали слова этого русского Апостола: “Благословенно Царство Отца, и Сына, и Святого Духа, ныне и присно и во веки веков”, и мы все в унисон спели: “Аминь”. Затем мы пели “Царю Небесный, утешителю душе истинны”, так и пропели всю службу, как настоящий хор. С большой верой, от всего сердца мы молились к Всемогущему Создателю с надеждой на Его милосердие и помощь. Я не помню, как о. Антонин узнал о нашем пребывании на корабле, но пути Господни неисповедимы: для нас это было чудо.

После молебна о. Антонин узнал наши имена, расспросил о нашем положении и сказал, что он попытается нам помочь. У него на приходе был один влиятельный человек – Мисак Еремеевич Айвазов, эмигрант из России, владелец большой фабрики. Отец Антонин рассказал ему о нашем положении и попросил его помочь нам. Добрейший Мисак Еремеевич переговорил с иммиграционными властями, послал несколько телеграмм в Оттаву, и за три дня до отплытия парохода нам велели собрать вещи и быть готовыми утром сойти на берег, чтобы там ждать решения правительства.

Конечно, наше настроение улучшилось. На следующий день нас направили в Иммиграционное здание, которое находилось недалеко от набережной. Это был чистый, просторный, хорошо освещенный дом с видом на море и горы, но на окнах были решетки. Кормили нас три раза в день. Погода была прекрасная. В этом “отеле” мы провели пять дней, а потом случилось чудо – нам разрешили остаться в благословенной Канаде. Некоторые из нас поселились в Ванкувере, а остальные поехали в Альберту.

В то время Свято-Воскресенская церковь находилась на 7-ой авеню, рядом с улицей Грэнвил в стареньком доме. В бывшей столовой был устроен алтарь и иконостас, прихожане молились в бывшей гостиной, а в маленькой комнатке рядом со столовой (возможно, раньше это был чулан) пел хор, состоявший из шести певчих.

Отец Антонин жил наверху. Там были две спальни и ванная. Большая комната служила кухней, столовой и гостиной. Отопления в доме не было. Была только газовая плита с тремя горелками. Мебель состояла из стола и нескольких кухонных стульев. Отец Антонин часто мерз в этом просторном доме. Кроме того, этот престарелый иеромонах не имел средств к существованию и не всегда был сыт.

Я не могу забыть, как мы спрашивали его, что он ест, а он отвечал со слабой улыбкой: “Вот, есть сухие корочки”. Он никогда не жаловался и был приветлив со всеми. Это был настоящий пастырь, добрый и всегда готовый помочь. Он принимал тяжелые условия Эмигрантской жизни с христианским смирением. Канадцы относились к нему с большим уважением. На улице часто подходили к нему совершенно незнакомые люди и говорили: “Здравствуйте, батюшка” и с почтением жали его руку. Он благословлял их, и они отходили от него умиротворенными. В те времена, в городе не было бородатых мужчин, и он выделялся своей седой бородой и монашеским одеянием с большим крестом на груди. Он был похож на апостола.

Русская колония, если можно ее так назвать, состояла тогда из 25-ти семей прибывших из Харбина. В Ванкувере, конечно, были и другие русские, прибывшие после первой мировой войны. Они уже ассимилировались и не интересовались церковью. О существовании этих русских мы узнали позже. Народа в церкви было немного, т.к. 4 – 5 семей жили на острове Лулу, и на дорогу в Ванкувер им надо было потратить не менее трех часов. Несколько семей обосновались в Абботсфорде и в Чилловаке. Только 10 семей жили в пределах Ванкувера.

Службы проводились по субботам и воскресениям. В хоре под руководством Сергея Михайловича Лощинского пело 5 человек. Сергей Михайлович был замечательным человеком. Он всегда говорил с гордостью, что мы все поем на восьмой глас, а я могу добавить, что наше пение было гармоничным и молитвенным. Никто из нас не пел в церкви раньше, но мы все знали церковнославянский язык. Мы все с детства ходили в церковь, и поэтому мы знали духовные напевы.

В 1954 году, когда старое здание церкви на 7-ой авеню по распоряжению городского управления было снесено, чтобы дать место новому Грэнвильскому мосту, под угловым камнем были найдены полуистлевшие листки с историей основания Свято-Воскресенской церкви. Вот этот текст:
“Русское православное служение в Ванкувере началось с прибытием Архимандрита Антонина Покровского. 14 сентября 1924 года состоялось первое богослужение в помещении организации юных христиан (YMCA). После богослужения состоялось собрание русских православных людей, на котором постановили организовать православный приход в городе Ванкувере и арендовать дом для временной церкви и квартиры священника. Тут же была избрана организационная комиссия, в которую вошли: румын Николай Ромар, Александр Шипунов и Владимир Питялев, а также двое запасных – Владимир Казанский и Фрэнк Стаплер.

Через несколько дней о. Антонин встретился с М. Е. Айвазовым и попросил его помочь русской общине, которая была очень маленькой и бедной и самолично не могла обустроить церковь и содержать священника. Г-н Айвазов, бывший гражданин России, охотно согласился помочь и вместе с о. Антонином они начали подыскивать подходящий дом. Они выбрали дом с достаточно большим участком. Русская община не могла уплатить основной взнос 200 долларов, и эту сумму пожертвовал г-н Айвазов.

Так возникла наша Свято-Воскресенская церковь.

Слава Богу за все!